Путин в Октябре
До 100-летнего юбилея Октябрьской революции (или, по другим оценкам, переворота) 1917 года осталось меньше месяца. Но власть по-прежнему хранит молчание, оценок этого события из Кремля до сих пор не слышно. Вероятно, Владимир Путин в последний момент все же выскажется, однако, очевидно, что его словами вся тема, в понимании руководства страны, и ограничится. Ни «разогревающих» прелюдий, ни масштабных мероприятий государственного формата не будет. Сделать это тем более несложно, что уже четверть века «день 7 ноября, красный день календаря», то есть годовщина Великой Октябрьской социалистической революции государственным праздником не является, а в 2005 году этот день перестал быть и выходным.
Фото rusmir.ru
Правда, нет и запретов — если общественные организации, партии (прежде всего, КПРФ), научное сообщество желают поговорить-обсудить — пожалуйста. Однако традиции в нашей стране и в 1917-м, и в 2017-м таковы, что без государева благословения праздник (или, напротив, трагическая дата) пройдет мимо большинства. В таком контексте и предъюбилейная «Матильда», и шумиха вокруг нее скорее не обращают к теме Октября, а легковесно отвращают от нее. Как говорится, «на отцепись».
В чем же причины? Почему юбилей Октября столь неудобен нынешней российской власти? А собственно, что ей говорить, на чем акцентировать внимание, к чему призывать? Сказать, в духе современных веяний, что Октябрь-1917 — это «оранжевая революция», купленная за деньги германского генштаба, значит, рассмешить (или опечалить, что в данном случае одно и то же) всех более-менее серьезных исследователей. Нет, германский след, германские деньги, безусловно, были, но это не главная причина воцарения большевиков, а явно второстепенная, процентов 10, не более. И потом, делать вывод из связей Ильича с германской разведкой, что Ленин — шпион в полном смысле этого слова, ну, или «агент влияния», значит представлять историю в карикатурно-упрощенном виде. Просто немцы считали, что используют Ленина в своих целях, а он, будучи виртуозным манипулятором, на самом деле использовал кайзера. И как только большевики пришли к власти, Германии был дан от ворот поворот.
На 90 процентов Октябрь породили внутренние, сугубо российские проблемы. Это кричащие конфликты в обществе и неспособность власти — сначала Николая II, затем Временного правительства — эффективно, убедительно ответить на вызовы времени. Но делать сейчас упор на этом тоже «не с руки» — получается, по существу, оправдание революции и насилия как метода политической борьбы, формируя тем самым параллели между 1917-м и 2017-м, невыгодные для нынешней власти.
Тут еще один тупик. Сейчас принято говорить, что всеми периодами нашей истории нужно гордиться, все они хорошие, правильные, заслуживают уважения. То есть и самодержавие — неплохо, и советская власть — здорово, и даже Керенский — ничего себе так. При всей благообразности этой версии, она вряд ли объяснит Февраль и Октябрь 1917 года — жестокое, кровавое, разрушительное отрицание предыдущей эпохи и рождение на этом отрицании («до основанья, а затем») периода следующего. Как объяснить такой разлом, если «оба хороши»? Почему между двумя «хорошими» глубокая пропасть, полная несовместимость? Разве может появиться «новое счастье», если для его появления под корень уничтожается «счастье прежнее»?
Четкое объяснение Октября-1917 дать крайне затруднительно. Сама природа революции, причем отнюдь не «бархатной», отвергает полутона. Здесь «или — или». Отсюда выбор: либо дать объяснение, которое не устроит значительную часть общества, либо вообще молчать на эту тему. Пока власть выбирает второе, но вопрос, каков он, Путин в Октябре — в смысле, позиция главы государства, видимо, претендующего, на новый срок полномочий — пока остается.
Юрий Пронин для ИА «Альтаир»
