Россия в ближайшие годы: вероятность экономического рывка почти равна нулю
В правительстве РФ немало толковых, даже виртуозных технократов, этаких «ученых медведей», не допущенных к стратегическим – точнее, геополитическим – решениям, но проявляющих чудеса профессионализма в отведенном им коридоре возможностей. Послушать первого вице-премьера – министра финансов Антгорна Силуанова, главу Минэкономразвития Максима Орешкина или председатель Центробанка Эльвира Набиуллина, и проникаешься гордостью за нашу власть, за «собственных Платонов и быстрых разумов Невтонов». Валютный коридор, кредитная ставка, денежная масса – с этими и многими другими категориями большой экономики они буквально на «ты». Да вот беда – даже титанические усилия суперспецов приводят, да и то не всегда, лишь к небольшим улучшениям, продлевают более-менее плавное… нет, не развитие, а скорее, топтание на месте вперемежку с медленным отступлением назад, оттягивают масштабный кризис. Но и только. В целом дела в российской экономике обстоят неважно. И так уже пятый год. И, разумеется, не по вине Силуанова или Орешкина, хотя и у них хватает, мягко говоря, спорных решений.
Даже значительное ужесточение санкций не уничтожит российскую экономику. Но заблокировать экономический рост режим санкций вполне способен. Фото planeta.ru
О коридоре возможностей и об «ученых медведях» сказано неспроста. Большая экономика неразрывно связана с большой политикой. А тут решения принимают другие. И результатом этих решений стали западные санкции, над которыми в Кремле поначалу смеялись, но затем смеяться перестали. Разумеется, даже значительное ужесточение санкций не уничтожит российскую экономику. Но заблокировать экономический рост, обеспечив постепенное, но неуклонно растущее отставание нашей страны от Северной Америки, Западной Европы и «азиатских драконов» режим санкций вполне способен. Даже рост в один-полтора процента по итогам 2018 года (а даже такой показатель отнюдь не гарантирован) серьезно уступает и общемировому показателю (до 3,5 процента), и показателям США, не говоря уже о Китае. Так что вместо обещанного попадания к 2024 году в число пяти экономических держав нас ожидает куда менее радостное будущее.
Кстати, об этом на днях дал понять и премьер, лидер «Единой России» Дмитрий Медведев. Открывая заседание правительства, бывший президент заявил, что «ближайшие годы будут непростыми». Переводя с бюрократического на русский, это значит, что устойчивого роста доходов и уровня жизни большинства не ожидается. А уж о рывке и говорить не приходится. Тем более что рецепты лечения болезни избраны сугубо амбулаторные, косметические – то есть не меняя стратегического курса, а лишь с помощью припарок от «ученых медведей».
В частности, взят курс на повышение налогов (включая НДС и акцизы). На повышение пенсионного возраста и завуалированную конфискацию пенсий за 5 лет у людей предпенсионного возраста. Плюс явный перекос бюджетного финансирования в сторону госаппарата и силовых структур. Эти и другие меры не способствуют деловой активности и расширению потребительского спроса. А значит, дополнительно уменьшают вероятность экономического бума. И это несмотря на благоприятную конъюнктуру нефтяных цен – сейчас более 80 долларов за баррель. Если же они упадут даже до 50 долларов (а в принципе могут и ниже), то наступят уж совсем мрачные времена.
И все-таки – почему вероятность рывка не нулевая, а близкая к нулю? Существуют два принципиальных сценария, которые ведут экономику России к подъему. Но оба находятся за пределами компетенции Силуановых-Набиуллиных, а входят в компетенцию главы государства. Речь о политической, геополитической стратегии, причем прежде всего в «святая святых» – внешней политике. Официально считается, что «уж что-то, а она-то у нас ничего». Но надо иметь в виду, что проблемы нашей экономики в решающей степени вызваны зарубежными санкциями (системного кризиса в мире сейчас нет), а те, в свою очередь, этой самой, «которая у нас ничего».
Сценарий первый. При нашем содействии (которое мы, как обычно, будем отрицать) разгорается крупный и затяжной вооруженный конфликт с прямым участием США и без прямого участия России. Собственно, планета и сейчас недалека от подобного сценария, градус международной напряженности весьма высок. Во многом поэтому (хотя и не только поэтому) высока и цена на нефть. Если же будет такая война, то цена будет еще выше и, что не менее важно, будет долго.
Заманчиво, хотя придется оставить в стороне моральный аспект, связанный с гибелью людей. Но проблема и в том, что воплощение такого сценария зависит не только от России. Да и – кто с кем будет воевать? Америка с КНДР? Пока рассосалось. Ну разве что Америка с Ираном, к тому же это прямо-таки на нефтяных полях Ближнего и Среднего Востока. Но опять же, мы не всемогущи, а США не простодушны.
И все-таки – почему вероятность рывка не нулевая, а близкая к нулю? Существуют два принципиальных сценария, которые ведут экономику России к подъему. Фото odnastroka.ru
Сценарий второй, наиболее радикальный, но зато целиком в наших руках. Кремль пересматривает (отменяет или хотя бы серьезно корректирует) свои решения во внешней политике, ставшие причиной санкций. При этом, безусловно, существуют переговорные механизмы, гарантирующие безопасность проживания на территориях, подпадающих под такой пересмотр. Правда, такие уступки – по существу, задний ход – практически невозможны при нынешнем руководстве страны. Но… вместо дальнейших рассуждений, приведу краткий эпизод более чем 30-летней давности.
Иркутск, апрель 1987 года. Приезжий лектор из ЦК КПСС беседует с узкой аудиторией преподавателей общественных дисциплин Иркутского госуниверситета. В какой-то момент звучат вопросы об Афганистане. Все они крутятся «вокруг да около»: когда наконец-то задавим душманов? как дальше будем противостоять Америке? И т.д. и т.п. А в ответ раздалось ошеломляющее: «Ввод войск в Афганистан был крупнейшей ошибкой. Войска будем выводить». Вопросы тут же прекратились. Несколько дней шло привыкание к новой реальности. Но уже вскоре наступило облегчение: недавно совершенно немыслимый вариант уже казался само собой разумеющимся… О готовности вывести войска было официально объявлено в начале 1988-го.
Юрий Поронин для ИА «Альтаир»
