Арест Дмитрия Матвеева: версия событий
Начало третьего квартала 2018 года в столице Восточной Сибири выдалось богатым на события. Одним из самых загадочных из них и породившим повсеместное обсуждение, стало задержание иркутского бизнесмена Дмитрия Матвеева. Возможно, какой-то части читателей это имя ничего не говорит, и потому сделаем пояснение: это бывший муж Татьяны Казаковой, который вместе с ней создавал бизнес-империю. Ту самую, в которую входят гостиницы, рестораны, горнолыжная база, торговые центры и прочие высокодоходные вещи.
Несколько лет назад отношения между супругами разладились, они развелись, и с тех пор находятся в состоянии позиционной войны: не предпринимая каких-либо активных действий и оставив свои разногласия на разрешение юристам. Цивилизованный подход к делу, следует признать – с учетом того, насколько активно шла война между ними в конце 2015 года. Однако есть мнение, что все изменилось с задержанием Дмитрия Матвеева, которое оставило после себя легкий привкус того, что в кругах неинтеллигентных называют подставой.
Итак, что же случилось в тот злополучный летний вечер? По сообщениям органов правопорядка, бдительные граждане углядели момент похищения некоего гражданина на территории ИВВАИУ, и незамедлительно сообщили об этом в полицию. Полиция предприняла ряд в высшей степени оперативных шагов, и уже утром следующего дня установила, и кто похитил, и кто похищенный, и где его держали. И более того – задержали всех участников действа. Фактический хэппи энд.
А вот здесь предлагаем пройтись по персоналиям и некоторым деталям. Итак, похищенный – некий Руслан Дукин. В прошлом – доверенное лицо Татьяны Казаковой, сомнительным с юридической точки зрения способом переписавший на ее дочь земельный участок по ул. Советской. Тот самый, на котором сейчас стоит МТЦ «Новый». По данному факту органы внутренних дел долгое время отказывали в возбуждении дела о мошенничестве, однако в результате оно было возбуждено, и сейчас даже вялотекуще расследуется.
Сразу после совершения той сомнительной сделки Дукин скрылся, по некоторым данным, за пределами РФ, и долгое время в Иркутске не появлялся. Что, в целом, объяснимо – учитывая, что с ним равным образом желали пообщаться и юристы Матвеева, и сотрудники полиции. Происходило все это осенью 2015 года, и с того момента Дукин в поле зрения потенциальных собеседников не всплывал. Да и особого интереса к нему со стороны Матвеева уже и быть не могло: вопрос с земельным участком решился в судах, и является если не закрытым, то приостановленным.
И вот, внезапно, Дукин появляется в Иркутске. С учетом того, что он являлся доверенным лицом Татьяны Васильевны Казаковой, и благодаря именно его усилиям она фактически приобрела имущество на 4 с лишним миллиарда рублей, могло ли это событие произойти без ее ведома? Полагаем, что нет. Ведь его появление в Иркутске – это прямая угроза возобновления уголовного дела, затем – пересмотра судьбы земельного участка… Так что если по ее указанию Дукин в городе и появился, то явно не для того, чтобы идти с повинной к следователю. Для чего же, как считают осведомленные лица – поясним ниже.
С учетом характера Татьяны Васильевны, и того, насколько хорошо она знает своего бывшего супруга, есть все основания полагать, что так называемое похищение было продуманным с ее стороны ходом. Ведь, в конце концов, даже если предположить, что Матвеев и в самом деле поручил своим подчиненным похитить Дукина, неужели он настолько глуп и неопытен, что велел бы привезти его в свой дом?
Впрочем, отставим лирику и взглянем на ситуацию трезво. У Матвеева, как у любого крупного бизнесмена, в окружении есть люди, умеющие качественно решать острые вопросы. И если бы таковой вопрос встал – то всей той дурости (иначе и не скажешь), что вменяется в вину Матвееву и его работникам, в помине бы не было.
Матвеев Дмитрий © Проект «Лица Сибири»
А вот внезапная оперативность сотрудников следственных органов, приданных им оперов и бойцов Росгвардии не может не настораживать. Ведь в тот же день была сформирована следственно-оперативная группа под руководством одного из следователей 3-го отдела по расследованию ОВД в структуре областного СУ СК. Уже в тот же день было установлено местонахождение Дукина, хотя, по утверждению органов правопорядка, «неизвестные похитили неизвестного мужчину».
То есть меньше, чем за пятнадцать часов были установлены личности всех участников событий – от «похищенного» до «похитителей», отслежены номера автомобилей, на которых они передвигаются, возбуждено уголовное дело, сформирована следственно-оперативная группа, выделены «тяжелые» в виде бойцов СОБР, выставлены посты на Байкальском тракте – иначе как бы машину с Дукиным остановили и задержали по пути в Иркутск? Такое бывает только в фильмах, а вот в жизни все, как обычно, объясняется гораздо проще.
Вероятнее всего, сотрудники полиции заранее знали, кто и кого будет «похищать», и куда его попросит отвезти похищенный. Наготове были и следователи, и оперативники, и заявка на СОБР тоже была согласована.
Обратим внимание на то, что в Октябрьском райсуде в воскресный вечер нашлась судья, а в больнице СИЗО (опять же, в выходной день) уже была готова палата. Ведь проблемы со здоровьем у Матвеева широко известны. И да, отчего же все-таки конкретно Октябрьский районный суд был выбран в качестве места избрания меры пресечения? Есть мнение, что именно в этом суде у Татьяны Васильевны Казаковой наиболее тесно налажены контакты с судейским корпусом.
Ведь и печально известную расписку на сумму с многими нулями, которую Казакова безуспешно пыталась взыскать со старшего сына Матвеева, она предъявила вместе с иском именно туда. По той простой причине, что в расписке было четко, рукой Татьяны Васильевны указано: все споры решаются в Октябрьском суде г. Иркутска, и нигде иначе. Ничего плохого сказать не хотим, но что-то много совпадений в этом деле.
В результате мы имеем тяжело больного человека в СИЗО; следствие, не очень хорошо понимающее, что дальше со всем этим делать, и массу вопросов, ответы на которые правоохранительная система пока что давать не готова. Неясно, что помешало поместить Матвеева под домашний арест с жесткими условиями, если уж так остро стояла необходимость изоляции его от общества. Неясно, как сейчас будет оказываться ему медицинская помощь в условиях изолятора, с учетом тяжести имеющихся заболеваний.
Мы не берем сейчас на себя оценку юридической стороны этого запутанного дела – для этого есть органы следствия, прокуратуры и суда. Полагаем, что в них достаточное количество компетентных сотрудников, которые способны принимать взвешенные решения. Однако факт остается фактом: несмотря на неоднозначность всего произошедшего, инвалид 1 группы все же оказался в СИЗО.
Хотя он не может самостоятельно передвигаться, иначе как на коляске – а в следственном изоляторе Иркутска пандусов пока что не предусмотрено. Хотя врач-невролог 10 горбольницы, куда обратились сотрудники полиции за оценкой состояния Матвеева, сделал однозначный вывод о нежелательности помещения его в условия СИЗО. Но все это было напрочь проигнорировано, хотя никто так и не смог ответить на простой вопрос – зачем, с какой целью?
С точки зрения общечеловеческих ценностей подобное отношение вызывает мягко говоря чувство непрязни к тем, кто подобное сотворил.
А что бы изменило для следствия нахождение Матвеева под домашним арестом? Зачем нужно было проявлять такую жесткость по отношению к тяжелобольному человеку? Как нам кажется, именно этот вопрос сейчас принципиально важен. Ведь дело может расследоваться годами, а вот здоровье – тает с каждым днем.
