Выборы в иркутское Заксобрание: итоги от БАБРа

БАБР подводит итоги выборов в Заксобрание Иркутской области третьего созыва. Подробно разбираем и анализируем основные аспекты кампании.

Явка

В 2013 году в выборах приняли участие 25,3% избирателей, в 2018-м — 26,3%. В абсолютных цифрах это 476 тысяч человек против 491 тысячи человек. Результаты вполне сопоставимы, разница на уровне статистической погрешности и естественных колебаний.

Можно говорить о том, что за пять лет жители Прибайкалья не стали больше (или меньше) интересоваться политикой и деятельностью законодательной власти. В этом смысле протестная повестка лета 2018 года роли не сыграла. Пенсионные кипения оказали решающее влияние на результат, но не на явку.

И это уникальный случай — ранее обосновано считалось, что низкая явка играет на руку действующей власти, а высокая мобилизует оппозиционный силы. Выборы 9 сентября наглядно показали, что даже в условиях традиционно низкой явки электорат способен консолидировано голосовать против монополии одной партии.

Добавим немного конкретики. Самая высокая явка наблюдалась в Усть-Ордынском округе — 47,42%, а самая низкая в девятом округе Братска — 17,99%. В целом явка в крупных городах составила 23,6%, а в сельских территориях 28,6%. Без неожиданностей.

Списки

В 2013 году «Единая Россия» получила по спискам 42,36% (201 тысяча голосов); КПРФ — 18,87% (89 тысяч); ЛДПР — 11,28% (53 тысячи); «Справедливая Россия» — 4,07% (19 тысяч); «Гражданская платформа» — 8,51% (40 тысяч голосов).

А теперь посмотрим, как сложились дела в 2018 году. «ЕР» — 27,83% (136 тысяч человек); КПРФ — 33,94% (166 тысяч); ЛДПР — 15,80% (77 тысяч); «Справедливая Россия» — 7,04% (34 тысячи); «Гражданская платформа» — 4,75% (23 тысячи).

Секретарь ИРО `ЕР`, экс-спикер Заксобрания Сергей Брилка и глава ИРО `Гражданской платформы` Владимир Матиенко

Важно, что в 2013 году в выборах участвовали 17 (!) партий. Малые партии, плюс эсеры, которые не преодолели электоральный барьер, в общей сложности набрали 16% голосов. Это очень много, и все эти голоса по факту ушли в пользу победителей, главным образом — к «ЕР».

В 2018 году партий было только семь, из них пять прошли в созыв и сформировали полноценные фракции, однако по спискам «Гражданская платформа» не преодолела 5%-барьер, и ее голоса ушли победителям. То же самое случилось с фейковыми КПСС и «Родиной». В результате было распределено только 11% «ничейных» голосов, это на 5% меньше, чем в 2013 году.

Теперь о главном. Уже в июне было ясно, что «Единая Россия» быстро теряет рейтинги, а КПРФ значительно усиливается. Кроме того, эксперты отмечали, что ЛДПР наверняка упрочит свои позиции, а «Справедливая Россия» вернется в областной парламент. Все эти прогнозы полностью оправдались.

За несколько дней до выборов аналитики говорили, что «ЕР» и КПРФ имеют примерно по 30% голосов поддержки. Это оказалось недалеко от правды, однако коммунисты все же вырвались вперед на 6% голосов. Хороший задел. ЛДПР прибавила к своим былым результатам те же 6%, «Справедливая Россия» — 3%, а вот «Гражданская платформа» ожидаемо просела на 4%.

Если сравнить результат двух главных партий с цифрами за 2013 год, становится понятен размах и масштаб падения рейтинга «ЕдРа». За пять лет «медведи» потеряли 14,5% (65 тысяч голосов). Соответственно КПРФ прибавила 15% (77 тысяч голосов). Совершенно очевидно, что коммунисты забрали почти весь протестный электорат и очень большую часть «умеренных». Остатки поделили малые партии.

Да, губернатор-коммунист Сергей Левченко дал КПРФ значительную прибавку рейтинга, еще что-то можно записать на пресловутый административный ресурс, грамотную работу штаба и спонсорские вливания, однако ключевой фактор следует искать не в преимуществах компартии, а в недостатках «Единой России».

Губернатор, первый секретарь обкома КПРФ Сергей Левченко

Отчасти позиции «партии власти» девальвировались под влиянием естественных причин: отсутствие внятных лидеров после ухода Людмилы Берлиной, постоянные внутренние войны; низкая сплоченность и отсутствие мотивации. Но самую большую «бомбу» под «ЕР» подложил президент Владимир Путин, затеявший непопулярную пенсионную реформу прямо накануне выборов. Очень странное решение, оказавшее серьезное негативное влияние на рейтинг «ЕР» почти во всех регионах страны.

Выходит, что Путин — главный союзник КПРФ в Иркутской области. Звучит смешно, но это правда.

Округа

Провал в голосовании по спискам был предсказуем, его прогнозировали почти все эксперты и наблюдатели. Иное дело округа. За неделю до выборов БАБР писал, что из 22-х территорий «Единая Россия» может потерять максимум семь. Причем даже эта цифра считалась очень оптимистичной для оппозиции.

Консолидированное мнение политологов выглядело так: КПРФ с небольшим преимуществом выигрывает по спискам, проводит в Заксобрание 10-12 депутатов, а «Единая Россия» сохраняет шаткое большинство на уровне 23-24 мест за счет одномандатников.

Многие ожидали победы Виктора Кондрашова и Антона Романова в Иркутске; некоторые говорили, что «ЕР» слабо выступит в Ангарске и Братске. Но итоговый провал «медведей» шокировал всех. Просто перечислим: три из пяти округов в Иркутске ушли к оппозиции; полностью потеряны Ангарск и Братск (6 округов); разгром в Саянске, катастрофа в Тулуне.

Жестко, очень жестко.

И здесь, в отличие от голосования по спискам, главную роль сыграли не абстрактные протестные настроения, но грамотная работа штаба обкома, который в том или ином виде поддерживал не только кандидатов-коммунистов, но и членов «Платформы», а также эсеров.

У обкома были деньги, были люди, была стратегия, был дельный координатор — глава администрации губернатора Дмитрий Чернышов. В Иркутске удалось выставить максимально ресурсных кандидатов (Кондрашов, Битаров, Романов); в Ангарске крайне успешно подтянули к теме бюджетников и амбициозных бизнесменов (Сарсенбаев, Крывовязный, Белов); в Братске просто не мешали местным кланам «догрызать» ослабевшее «ЕдРо».

Глава администрации губернатора Дмитрий Чернышов

Отдельного упоминания заслуживает тактика с участием так называемых «лесных братьев» — богатых лесопромышленников, которые сами воевали за голоса при минимальном участии обкома. На выходе из всех участников этой операции только Евгений Бакуров в 11 округе получил мандат депутата. Однако «лесники» активно работали во всех северных округах и создали серьезные проблемы Тимуру Сагдееву, Николаю Труфанову, Магомеду Курбайлову и некоторым другим.

Кроме того, «торпеды» были запушены в 15 и 18 округах, против Виктора Побойкина и Натальи Дикусаровой. В результате кандидаты «ЕР» в округах были заняты своими проблемами, каждый сражался по одиночке, общий рейтинг партии интересовал одномандатников в последнюю очередь. Эта тактика себя полностью оправдала — слабые кандидаты от «ЕР» просто капитулировали, а сильные избирались, но с максимальными трудностями.

Доходило до смешного — многие кандидаты-одномандатники скрывали от избирателей свою партийную принадлежность, боясь неудобных вопросов по пенсионной реформе.

На финише

Итого. 2013 год принес единороссам 13 мандатов по списку, а в 2018 году «медведи» вынуждены довольствоваться только восьмью мандатами. Пять мест потеряно. В округах все еще хуже: вместо 18 мандатов теперь у «ЕР» их всего девять. Общая убыль, таким образом, составила 14 мандатов (!). Полнейшее фиаско, сравнимое лишь с позором 2015 года, когда «партия власти» проиграла губернаторские выборы.

У коммунистов в прошлом созыве было пять депутатов-списочников, а сегодня их девять (+4). Единственный одномандатник-коммунист Павел Сумароков грустил в одиночестве, теперь же у него появилась компания из восьми человек. В целом коммунисты увеличили свою фракцию с шести до 18 человек (+12). Феноменальный триумф.

ЛДПР прибавила одного депутата по спискам, но потеряла единственного одномандатника, то есть ребята вышли в ноль. «Справедливая Россия» сумела провести двух депутатов по списку, плюс депутата по округу (+3). Это успех. «Гражданская платформа» потеряла два списочных места, но умудрилась избрать сразу трех одномандатников (-1).

Следите за публикациями БАБРа. Дальше будет еще интересней.