Темные воды Фукусимы: надо ли закапывать кости от съеденной рыбы?
Чем грозит рядовым потребителям рыбы запланированный Японией слив радиоактивной воды в океан? В емкостях уже скопилось более 1,5 миллиона тонн, летом будет под завязку. Ведь ее количество не конечно. Цепная реакция продолжается, охлаждение необходимо еще десятки лет (раньше-то тепло мирно крутило турбину). Надо охлаждать и поврежденные хранилища отработанного топлива. При этом в двух энергоблоках топливо выброшено взрывом и находится в подреакторных помещениях. Загоняемая насосами вода, собрав радионуклиды, просачивается через разломы корпусов, попадает в почву и океан. Собирают только ее часть, вроде как фильтруют и закачивают в цистерны.
Представляют ли сами японцы объемы нефильтрованной воды, что течет в океан, - неизвестно. Как и то, насколько им удается очистить собранное от изотопов (хотя заявляется, что остается только быстро выводимый из живых организмов тритий). А изотопов в продуктах деления ядерного топлива АЭС около 300. Есть короткоживущие, есть опасные через десятки и даже сотни лет.
Внимательнее всего относятся к радиоактивным цезию и стронцию. С точки зрения организма, они похожи на жизненно важные калий и кальций, их надо копить. Что организм и делает, причем стронций «складируется» у людей в костях и практически не выводится. Но, конечно, опасны и другие изотопы, например, долгоживущий йод-129, который, как и нужный организму соответствующий элемент, копится в щитовидной железе. Так что кроме того, что радиоактивные вещества разбавляются в воде, в природе существует и обратный процесс – биоаккумуляция, накопление в организмах. Это угроза более реальная, чем вынос к российским берегам фукусимской рыбы, набравшей дозу прямо из воды – без «посредников».
После попадания в океан тяжелые элементы оседают на дне – в том числе в виде органических соединений. Сначала в качестве «копилки» выступает наевшийся радиации планктон. Мелкие организмы поедаются следующим звеном цепи. Потом следующим – вплоть до хищников. На каждом таком этапе концентрация радиоактивных элементов растет кратно.
Фукусима – на северо-востоке Японии, омывается течением Куросио. Оно подхватывает радиоактивные воды и разделяет на две части. Одна из частей вбирается Северо-Тихоокеанским течением, которое у берегов Америки передает радиоактивную эстафету Калифорнийскому и Аляскинскому течениям. Для России в данном случае опаснее второе, так как оно в циркуляции поворачивает эти воды к российскому побережью, включая Камчатку и Берингов пролив. Еще опаснее для нас восточная часть Куросио – Соя. Это течение тащит фонящие воды до Курильских островов и Сахалина.
Именно территория, примыкающая к нашему Дальнему Востоку, дает россиянам основную часть красной рыбы, крабов, морскую капусту, которая обладает особой склонностью копить тяжелые элементы. И это место встречи точно изменить нельзя.
«Привычкой» преодолевать большие расстояния от субтропических японских до субарктических наших вод обладает популярная в народе сайра.
Жители Иркутской области сегодня потребляют около 20 кг рыбы в год на каждого. После выгрузки в портах каждая партия подвергается ветеринарному осмотру и лабораторным исследованиям, в том числе и радиологическим. По результатам выдают ветеринарно-сопроводительные документы. Соответствие морепродуктов нормам в регионах проверяется по этим бумагам. Особые условия радиологического контроля на местах Москва устанавливала только сразу после фукусимской аварии – на места приходил циркуляр по поводу выявления опасного около 80 дней после нее йода-131, то есть тогда выборочные исследования проводились и в Иркутске. А каждую рыбу, понятно, не проверишь.
Рыбную продукцию, добытую браконьерским способом (а такой много), понятно, вообще никто не проверяет.
Что касается перспектив самостоятельного контроля при помощи бытовых дозиметров, то толку в них мало. Они не могут «поймать» радиоактивное заражение продуктов уже на том уровне, когда оно опасно для организма (когда «поймают», надо уже, как в анекдоте, закапывать яблочные огрызки, то есть кости рыбы).
Так что Япония подарила всем нам (и остальной планете) возможность играть в рыбно-радиационную рулетку. Ведь заражение каждой конкретной рыбы – во многом история индивидуальная. Кстати, не «озонируют» воду и последствия ядерных опытов. До подписания в 1963 году Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой разные страны успели взорвать более 500 атомных и водородных бомб, да и потом не успокоились. До 1994 года российский Тихоокеанский флот сбрасывал в океан радиоактивные отходы и просроченные боеприпасы. Районов сброса в Охотском и Японском морях десятки.
Компания TEPCO регулируется правительством, но в финансах рассчитывает в основном на себя. Вопрос о демонтаже висит в воздухе. Но, в любом случае, это может занять около 40 лет и будет стоить до 300 миллиардов долларов. Если строить предприятие по многоступенчатой очистке и захоронению отходов, оно встанет еще в 20-30 миллиардов. Так что, раз слив воду в океан, ТЕРСО точно сделает это еще и еще раз. Ведь девать ее некуда.
Новости Прибайкалья - теперь в Вайбере. Только эксклюзив! Подписывайтесь! Читайте нас в Телеграме!