Почему травят учителей: в Иркутске обсудили тему буллинга педагогов

Иркутская область, 8.04.20 (ИА «Телеинформ»), — Проблему травли школьных учителей обсудило педагогическое сообщество Иркутской области в рамках круглого стола 27 марта. Тема эта во многом замалчивается – далеко не все педагоги, подвергшиеся буллингу со стороны учеников или их родителей, готовы об этом говорить. Однако начало решению этой проблемы положено.

Напомним, в 2020 году на федеральном уровне началась работа над законопроектом «О статусе педагога». Он предусматривает, в числе прочего, ответственность родителей за детей, замеченных в оскорблении, насмешках и физическом насилии над учителями. Обсудить это собрались педагоги из различных муниципальных образований Иркутской области, представители профсоюзов и администраций. Отметим, министерство образования региона проигнорировало встречу.

Кто виноват?

Главный правовой инспектор труда Иркутского областного комитета Профсоюза работников народного образования и науки РФ Александр Хромов отметил, что жалобы со стороны педагогов на травлю в Иркутской области регистрируются, но не отражают реальную картину: часто учителя молчат, так как считают, что рассказав об этом, распишутся в собственной некомпетентности. На другой стороне медали – юридические тонкости.

– Общероссийский профсоюз образования предложил ужесточить ответственность за травлю педагогов детьми, внеся изменения в КоАП и УК РФ. Но есть проблема: пока ученику не исполнится 16 лет, он не может быть субъектом правонарушения. Единственная возможность влияния на ситуацию – постановка на учет в ПДН, – рассказал он.

При этом, по словам Александра Хромова, 21 век – это век технологий, практически у каждого ученика при себе есть гаджет, записанные видеоролики насмешек над учителями мгновенно становятся вирусными. Блокировать их распространение очень сложно. С воздействием на родителей школьников тоже не все так просто. Максимальные административные штрафы составляют 2-3 тысячи рублей, уголовная ответственность за физическое насилие над педагогом – два-три года лишения свободы. Но добиться максимального наказания трудно, так как, во-первых, никто не отменял презумпцию невиновности, а во-вторых, родители имеют полное право нанимать адвокатов для защиты, и они так и делают.

– Я – бывший сотрудник полиции, сейчас нахожусь на пенсии и работаю социальным педагогом. По действующему законодательству у нас есть статья 5.35 КОаП – ненадлежащее исполнение родительских обязанностей. Минимальный штраф за это – сто рублей. Плюс постановка ребенка на учет в ПДН при необходимости. Таким образом, на сегодняшний день у нас, в основном, в школах действуют профилактические меры, – подхватила тему социальный педагог усольской школы №6 Лариса Быканова.

Как пример она привела школу, в которой работает. Там, по ее словам, около 60% от 550 учеников получают бесплатное питание как дети из неблагополучных семей.

– Случаи оскорбления педагогов у нас бывают, каждый разбирается индивидуально. У нас учится много детей с ограниченными возможностями здоровья, бывает, что они в силу своего состояния ведут себя неправильно. Иногда, наоборот, оказывается, что зачинщиком конфликта выступил педагог, – отметила она.

Учитель начальных классов Марковской СОШ Иркутского района Оксана Бодрышева возразила, что травлей учителей практически никогда не занимаются дети с ОВЗ.

– Например, у нас в начальной школе есть классы, где учатся дети с ДЦП, и они, наоборот, благодарны учителю, что он с ними занимается, и их родители тоже, – заявила она. – Даже ребенок из неблагополучной семьи никогда не повысит голос на учителя: да он благодарен, что ему уделили внимание.

Однако вместе с тем, по словам Оксаны Бодрышевой, очень много оскорблений идет в вайбер-группах при публичной переписке учителя и родителей. Случаи физического насилия над учителями тоже встречаются, но не выносятся за рамки:

– Мы, педагоги, попросту боимся, что нас уволят. Заявить об этом – значит унизить собственное достоинство, уронить статус учителя, – сказала она.

Культ личности ребенка

Учитель шелеховской школы №4 Галина Устьянова подчеркнула: то, что сейчас на законодательном уровне задумались о статусе педагога – уже хорошо, ведь по сути сейчас учителя – обслуживающий персонал, почти бесправный.

– Заключаются договоры на обучение детей. По ним заказчик образовательных услуг – родитель – всегда прав, – сказала она. – Мы можем записать на видео любую склоку с учеником, каким бы хамом он ни был, но нам скажут: «вы же сами выбрали эту профессию, а если вам что-то не нравится, можете уйти». Доказать свою правоту учителю очень сложно.

Современное телевидение, по словам Галины Устьяновой, тоже не стремится как-то «защищать» педагогов: что ни ток-шоу, так с посылом «учитель всегда виновен».

Ее поддержал Александр Хромов: по мнению сотрудника профсоюза, в обществе сейчас зашкаливает «культ личности ребенка»:

– В моем детстве не было ничего такого в том, что мы мыли полы [в школе]. Сейчас этого нет. Но говоря о правах ребенка, большинство забывает о его обязанностях, – заявил он. – При этом современные дети зачастую воспитываются в атмосфере безнаказанности, которая порождает вседозволенность. Дети делают [плохие вещи], потому что могут, потому что у них в этом есть интерес.

Учитель истории Марковской СОШ Иркутского района Денис Жвирблис пояснил, что, по его мнению, сейчас в школы пришли дети «поколения 90-х».

– Они сами учились по западной системе образования, по которой на протяжении многих лет воспитывали лидеров. А сейчас эти лидеры стали родителями. Они не понимают, что лидер работает в команде, не видят других людей, кроме себя и своей семьи. И они воспитывают своих детей в таких же условиях, а школа не может переломить эту ситуацию, – сказал он.

Также участники отметили, что современные дети зачастую общаются при помощи конфликта.

– Дети разучились играть, контактировать и взаимодействовать без этого, – поделилась нейропсихолог, руководитель Центра детской нейропсихологии и развития «Я+» Эльвира Гончарова. – Мы, русские, потеряли свою культуру. Наши дети все чаще воспитываются по японской методике «икудзи», когда до пяти лет ребенок – это бог, ему позволяется все. Но только в Японии после этого наступает фаза «ребенок – раб», а у наших детей так и не формируется понятие «нельзя».

Взгляд с другой стороны

Следом слово взяла начальник управления образованием Куйтунского района Татьяна Баранец. Она высказалась в своеобразной оппозиции озвученному мнению о педагогах. В частности, чиновница выступила в защиту «поколения 90-х», отметив, что это время было непростым, и нынешние родители сами росли в социально неблагополучных семьях.

– Кроме того, если будет принят закон «О статусе педагога», мы с вами тем самым распишемся в собственном бессилии. Некоторые моменты страшно слушать: нас нужно защищать от детей. Защищают слабых. А мы – учительство – всегда на Руси и вообще – сильная категория населения, – заявила она.

Да, статус учителя, «перед чьим именем преклоняют колени», по словам Татьяны Баранец, сейчас утерян. Но штрафы и другие наказания не помогут его вернуть, считает она.

– Детей и родителей этим не воспитать. Проблема в другом. С Учителем с большой буквы конфликтов никогда не возникает. Поэтому для педагогов необходимо организовывать курсы повышения квалификации. Учителя должны научиться работать со всеми детьми, а они сами не знают, как, – отметила Татьяна Баранец.

Она также подчеркнула, что в Приангарье осталось мало коррекционных школ, пояснив, что в этом названии нет ничего оскорбительного, там – по крайней мере, изначально, – всего лишь помогали корректировать поведение «трудных» детей в сторону социально благополучного.

– У нас в Иркутской области должны быть специально обученные педагоги, умеющие работать с такими детьми, которые сейчас учатся почти в каждой школе страны. А обычные учителя с ними не справляются, конечно же. Поэтому и возникли у нас такие противоречия, которые надо решать в первую очередь, – сказала Татьяна Баранец.

Для действующих учителей, по ее мнению, нужны курсы повышения квалификации, а будущих нужно обучать профильно. Между тем, педагогов в Иркутской области выпускает только Педагогический институт ИГУ – этого мало, требуются еще «кузницы кадров».

– Вот, пожалуйста, яркий пример полярных мнений учителей и администрации, – едко прокомментировала Галина Устьянова. – Ни один педагог не согласится с этой точкой зрения. Вот она – оторванность администрации от простого учительства. А что тогда, интересно, делать учителям, которые в принципе еще не «великие». Вот студентка после пединститута пришла – она, что, великая? И что ей делать?

Татьяна Баранец предположила, что в таких случаях должен быть институт наставничества. Однако эту идею другие участники круглого стола не поддержали.

Что делать?

В ходе обсуждения прозвучало предложение о создании центров психологической поддержки для педагогов. Однако, как рассказал Александр Хромов, у учителей сейчас средняя нагрузка составляет 30-40 часов в неделю. Это 18 учебных часов плюс проверка тетрадей, подготовка к урокам, самообразование и так далее. И это в условиях дефицита педагогических кадров. Заниматься собственным психологическим здоровьем попросту некогда, и происходит эмоциональное выгорание.

– Полностью согласна с этим мнением, и не согласна с тем, что надо строить институты. Молодые специалисты у нас не идут в школы. Никто из них не хочет получать маленькую зарплату при нынешних требованиях к педагогу, – заявила учитель школы №10 поселка Большой Луг Шелеховского района Марина Шубина. – Посмотрите на педсостав любой школы – людей в возрасте до 30 лет практически нет. Учителями работают те, кому за 40, за 50. Остаются те, которые знали, куда идут.

Возвращаясь к теме буллинга, она разделила мнение Оксаны Бодрышевой: травлей в школах занимаются, в большинстве своем, дети не с ОВЗ, а дети из вполне благополучных семей, «те, которым дома все можно». Потому-то, по ее словам, пока государство не вернет статус учителя, не закрепит наказание за оскорбление чести и достоинства педагога, ни о каком прекращении травли не может быть и речи.

– На сегодняшний день из 200 профессий в России у учителя одни из самых низких окладов, – добавила Марина Шубина. – Оклад учителя высшей категории 6600 рублей. Да, все остальное накручивается на него, коэффициенты, все остальное. При этом у технички – 5700 рублей.

Оксана Бодрышева попыталась увести разговор от больной темы зарплат, отметив, что учителю даже в школе, помимо образовательного процесса, практически некогда заниматься нравственным воспитанием учеников.

– Когда говорить с детьми? На переменах. Но в одну техничка должна вымыть пол в классе, в другую дети кушают, в третью надо проветрить кабинет. Учитель загнан в такие рамки, что некогда поговорить. Раньше были выезды с детьми – но сейчас и их запретили, потому что еще то, то и то надо сделать, – поделилась негодованием педагог.

В финале бурного обсуждения Татьяна Баранец сформулировала три выхода из сложившейся ситуации, которые можно было бы реализовать, по ее мнению. Во-первых, следует организовать специальные центры поддержки для педагогов в регионе. Во-вторых, до властей разных уровней, вплоть до федерального, предлагается донести информацию о необходимости увеличения вузов педагогической направленности. В-третьих, необходимо повышать социальный статус педагога. Этого, по мнению чиновницы, можно достичь несколькими путями: например, другим городам предлагают перенять опыт Саянска, где молодых учителей обеспечивают жильем и 80-процентной прибавкой к окладу, а также необходимо усилить работу со СМИ.

Эльвира Гончарова также добавила, что пока в социуме не изменится отношение к педагогу, даже высокая зарплата не поможет: самый низкий конкурс – в Пединституте ИГУ, потому что школьников статус учителя не привлекает.

– Сейчас моментально восстановить этот статус невозможно. Нужно, чтобы все органы государства, которые есть в системе образования, стали работать. Сколько у нас сменилось министров образования? И все они – чиновники, которые не работали в школе. Они не знают, что такое – столкнуться с учеником в школьном коридоре. На сегодняшний день разрыв между теми, кто работает во властных структурах и школах, очевиден. У педагогов сегодня – огромная загруженность бумагами. Эти отчеты угнетают человека. Вот этим образованием нужно очень серьезно заниматься. И пока наше государство не поймет, что будущее России зависит именно от учителя, ничего хорошего не будет, – подытожила Галина Устьянова.

Нынешние учителя пришли в профессию и остаются в ней, потому что любят ее, любят детей. Но современное положение в обществе не позволяет работать только на энтузиазме. Впереди – не один год работы над восстановлением статуса педагога. Сделать же это, по общему мнению собравшихся, можно будет только коллективно.