21 год у власти. Я видел Путина. Путин видел меня
Ровно 21 год назад, 26 марта 2000 года, мы впервые избрали Владимира Путина на должность президента Российской Федерации. После не совсем трезвых ельцинских лет правления страной путинизм стал этаким глотком свежего воздуха.
Но тот путинизм уже стал классикой. Прежнего Владимира Владимировича уже нет и не будет. Шли годы, менялся президент, корректировалась внутренняя и внешняя политика, пока мы не пришли к эпохе, которую, наверное, правильно назвать бархатным авторитаризмом.
Было много интересного – хорошего и не очень. Были теракты, лодка «Курск», происшествия со множеством погибших, очень шумная отставка мэра Москвы, война в Южной Осетии, нарастание конфликта с США, история с Ходорковским, а потом и с Навальным. Было грубое изнасилование избирательного законодательства (с отменой графы «Против всех» и порога явки), отмена выборов губернаторов и их возвращение, блистательные многочасовые прямые эфиры с президентом, в ходе которых он изящно демонстрировал механизмы ручного управления и способности по решению локальных проблем. Ну и, конечно, бесконечные шутки-прибаутки, от которых почему-то мороз бежит по коже.
А ещё у нас был Дмитрий Анатольич Медведев. Причём, он не мимо прогуливался, а в течение полноценных четырёх лет числился президентом России Владимира Путина.
Тайшет24 в Одноклассниках
Было много интересного. Пенсионная реформа, коронавирус, публичные вздрючки чиновников (которые потом «по состоянию здоровья» внезапно уходили в отставку).
Путин из этакого полноценного мачо превратился в пожилого президента, который старается держать форму и, кажется, у него это получается.
И за всё это время, только вдумайтесь(!), выросло целое поколение россиян. Это уже взрослые и самостоятельные люди, многие из которых сейчас уже заканчивают вузы, имеют своих детей… И, представьте, они не знают эту страну с другим верховным правителем!
Тайшет через жизнь Путина (и Путин через жизнь Тайшета) проходил как-то совсем вскользь. То наш город упоминался в контексте запуска нефтепровода, то речь шла об алюминиевом заводе. Есть ещё громкая тема реконструкции станции Тайшет, о чём президенту, конечно, известно. Но это всё сложные экономические вопросы, которые мимо главы государства пройти точно не могут и не должны.
В прошлом году мы засветились пред светлыми очами государевыми в совсем дурном контексте – со своим сиротским и совсем уж сиротливым домом №105 по улице Транспортной. На одном из мероприятий «Общероссийского народного фронта» в Москве журналист из Иркутска продемонстрировал президенту короткий сюжет о состоянии этого изящного строения.
Как и почему случился этот видеопоказ, непонятно до сих пор. Но будьте уверены – это совсем не случайность. Потому что случайных встреч и диалогов у президента не бывает и быть не может. К нему никогда (ну или почти никогда) не подведут неподготовленных людей и (почти) никогда Путину не дадут услышать то, чего ему слышать не должно.
Это очень сложная игра, понять глубинную суть которой нам точно не дано.
Конечно же, случившееся тогда самым прямым образом отразилось на дальнейшем развитии событий вокруг дома для сирот. И сейчас в самом разгаре целая очередь событий: в городском суде рассматривается уголовное дело в отношении пятерых субъектов (построивших дом и давших добро на его запуск в эксплуатацию), жильцы строения ищут себе другое жильё, ну а президент между делом аккуратно присматривает за происходящим.
Но за 21 год у власти в Тайшете он так и не побывал. И, надо надеяться, что этого не случится. Потому что в такие периферийные города главу государства заносит преимущественно по каким-то совсем уж плохим поводам.
В 2019 году Путин практически породнился с Иркутской областью. Он неоднократно прилетал в региональный центр, в Братск и Тулун. Причиной стало колоссальное наводнение, которое Тайшетский района зацепило лишь самым краешком (ну, конечно, в сравнении с Нижнеудинском и Тулуном).
Я видел Путина. Путин видел меня
В июльский визит президента в Тулун стало известно о том, что в ближайшем будущем президент вновь намеревается посетить этот городок. Безусловно, эту возможность поглазеть на главу государства и пополнить фотоархив собственным снимками Путина не использовать было нельзя.
В наших отношениях с пресс-службой тогдашнего правительства Иркутской области была некая напряжённость. Обусловлена она ярко выраженным скептическим отношением агентства «Тайшет24» к губернатору Сергею Левченко: во многом именно мы в отдельно взятом Тайшетском районе формировали модель отношения народа к главе региона.
Но что самое интересное – по всем писаным и неписаным канонам согласовывать своё присутствие на мероприятиях с участием президента в Иркутской области нам надлежало именно с пресс-службой региональной исполнительной власти.
Такой прогиб был категорически неприемлем. Мы решили идти напролом и отправили электронное письмо прямо в пресс-службу президента РФ. Дескать, здрасьте, я такой-то, хочу осветить.
Проходит день, второй, неделя, месяц. И тишина. Супруга-коллега похихикивает: мол, да не жди ты уже письма от них, если бы посчитали нужным, сразу ответили бы. Я стоял на своём: «Не может быть! С чего бы Путину так огорчать меня?!»
… Рейсовый автобус мчал нас из центра Питера, где мы гостили в течение недели, в аэропорт «Пулково». Оттуда мы должны были вылететь в Иркутск. В кармане забулькал мобильный телефон: «Здравствуйте, вас пресс-служба президента беспокоит… Послезавтра Путин будет у вас».
… Возле серого здания администрации Тулунского района – оживление. Расхаживают полицейские, невдалеке от памятника Ленина толпятся иркутские журналисты, со всех сторон стекается народ. Полиция расставляет металлические ограждения. Мелькнуло несколько лиц тайшетских силовиков – их сюда прислали на укрепление. Подходят к нам: «Покиньте территорию, сейчас здесь будет взрывотехник работать». «Да бросьте, мы ж журналисты!»
Где Путин – не знает никто. Когда появится – тоже неизвестно. Вроде вылетел вертолётом из Братска. Или вроде его самолёт ещё не сел в тамошнем аэропорту. Всё покрыто мраком. Курим, травим анекдоты (не про Путина и не про политику).
Мы находимся на оцепленной территории – вместе с десятками правоохранителей. За оцеплением уже многие сотни людей.
Так проходит пара часов.
Потом толпа журналистов направляется через чёрный ход в здание администрации. В пути у нас проверяют редакционные удостоверения. К нам присоединяется целая толпа представителей федеральных СМИ. Они обсуждают невероятную пунктуальность президента и пытаются скоординировать со своим столичным начальством, в какое время им правильнее «прямиться» (то есть выходить в прямой эфир новостей). В сотне метров тарахтит ПТС на колёсах (передвижная телевизионная станция), с помощью которой федералы и транслируют в режиме реального времени самих себя откуда угодно.
По одному, гуськом, наша очередь протискивается в здание администрации. Там ждёт очередная проверка документов, поиск наших фамилий в числе аккредитованных журналистов, металлоискатели, мягкий, но тщательный досмотр.
«Мужчина, включите фотоаппарат, — обращается ко мне человек в форме полицейского, но, скорее всего, к полиции не имеющий отношения. – Хорошо, теперь снимите что-нибудь… Ну просто в пол щёлкните! Покажите снимок…»
Проходим в какой-то кабинет. В рядовые будни здесь бездельничают чиновники, а сегодня для двух десятков представителей СМИ организовали чайник, кофе, какие-то пироженки. Знакомимся, общаемся, ждём.
Так проходит ещё пара часов.
Где-то в небе зашуршали лопасти вертолёта. Путин уже близко. Ждём.
Нас разбивают на три группы: первые едут с президентом в школу, вторые принимают участие в его встрече с пострадавшими от наводнения, третьи работают на совещании с мэрами, губернатором и прочими понаехавшими.
Я хочу в третий пул. Там интереснее. Там, в конце концов, есть Величко, с которым мы в тот момент пребывали в активной стадии судебного разбирательства. Но пресс-служба президента определяет меня на второе мероприятие – на встречу с пострадавшими.
Проходит ещё пара часов. Чай весь выпит, кофе тоже, шанежки съедены.
Потом нас провожают в зал совещаний. Гостей рассаживают полукругом, журналисты втыкаются между ними – кто куда. Я ненароком разместился аккурат напротив стула, на котором вот-вот воссядет президент.
Ждём. Нету. Где все? Никто не знает. Выясняется, что кортеж уже прибыл, но Путину приспичило пообщаться с тем самым народом, что сотнями толпится за ограждением вокруг здания администрации.
В зале душно. Служба охраны закрыла все окна. На всякий случай. Дама из Кремля оценивает взором ситуацию, выступает с вводной. Проскакивает слово «сценарий». Ждём. Все устали. Всем надоело.
Наступает тишина. По коридору в сторону нашего зала шагает Путин. В окружении губернатора Иркутской области, своего усатого пресс-секретаря Пескова, главы МЧС России, полпреда президента в Сибирском федеральном округе и других интересных персонажей.
Здоровается, присаживается, берёт микрофон. Начинаем.
Несколько снимков, и человек по правую руку от меня (в ухе которого – наушник) бормочет мне: «Выключите вспышку, пожалуйста». Послушно выключаю. Сколько из полусотни присутствующих в зале человек являются сотрудниками службы безопасности – Бог его знает.
Всё идёт по тому самому сценарию. Президент оживлённо жестикулирует, отпускает шутки, ловит и начинает обнимать пацана лет трёх от роду, который храбро носится по залу. Пацану пофиг, что его тут затискал самый влиятельный человек в мире.
Пострадавшие в наводнении выступают перед Путиным, голоса их подрагивают. Президента в нашей стране боятся все, даже простые люди. Кто-то на что-то жалуется, но в основном благодарят. За жалобы Путин тут же спрашивает с Левченко. У того явно скачет давление – красный как рак. Пытается защищаться, но президент продолжает давить.
Путин, что в трёх метрах от меня, в точности такой же, что и в телевизоре.
Мероприятие продолжается около часа. Слушать происходящее неинтересно. Снимать с одной точки надоело, а сменить ракурс нельзя: никаких перемещений по залу.
Всё заканчивается, охрана берёт президента в кольцо и провожает его в соседний зал, где сидят и трепещут Величко и другие…
Выхожу из администрации. Многосотенная толпа жаждущих узреть президента рассосалась. Тулун живёт своей обычной жизнью. По порушенному наводнением городу, как и всегда, неспеша двигаются пешеходы, грохочут автобусы. Один из них, разваливаясь на ходу, сейчас увезёт меня на вокзал.
Путин в этот момент распекал мэров, а страна продолжала скрипеть как плохо смазанное колесо телеги и во что-то верить.
Элементы заголовка статьи позаимствованы у журналиста Андрея Колесникова, автора книг «Я видел Путина» и «Путин видел меня».
